Близкие и соседи не хотят верить в вину убийц, устроивших бойню в "Крокусе". И признаются в любви к России: что думают о террористах в их родных кишлаках

Город Гиссар в Таджикистане считается древним

Фото: Григорий КУБАТЬЯН

Все четверо исполнителей теракта в «Крокус Сити Холле» приехали из Таджикистана. Чтобы попытаться разобраться, что ими двигало, и что говорят соседи и родственники задержанных, я отправился на их родину. В предыдущем репортаже (в номере “КП” за 5 апреля и на сайте KP.RU) я отыскал дом террориста Раджабализоды Муродали**. А в этом — ищу остальных.

Гиссар славится своими лепешками

Фото: Григорий КУБАТЬЯН

ВСЕ ФЛАГИ В ГОСТИ

Город Гиссар в Таджикистане считается древним. Через этот район проходил Великий шёлковый путь. Символ района – Гиссарская крепость, большей частью превратившаяся в бесформенный земляной вал, но кое-где реконструированная. Есть ворота и лестница. У ворот дежурит экскурсовод, готовый за 100 сомони (чуть меньше тысячи рублей) полдня рассказывать, что селениям вокруг — то ли 4, то ли 40 тысяч лет.

Народ в Гиссаре простой и дружелюбный, ностальгирующий по Советскому Союзу. В центре города я даже обнаружил лавку «СССР». И повсюду пекут вкусные горячие лепёшки.

В одной из таких лепёшечных до переезда в Россию работал террорист Фаридун Шамсиддин**. Тот, что во время задержания трясся, будто отходя от наркотиков, и рассказывал про «уроки проповедника» в телефоне, после которых его и завербовали на теракт.

Символ района – Гиссарская крепость

Фото: Григорий КУБАТЬЯН

Жил Фаридун** в селе Лойоб, что в Гиссарских горах. Через день ему приходилось спускаться с гор, добираясь на работу на попутках. Своей машины у него не было. Он был беден. Жил с родителями и молодой женой, 8 месяцев назад родившей ему сына. Став отцом, Фаридун** уехал в Россию «на заработки», и про ребёнка забыл. Даже на вопрос судьи о наличии детей ответил отрицательно. Переводчица переспросила. И он вспомнил: да, точно, был один!

Фаридун Шамсиддин**

Фото: Григорий КУБАТЬЯН

У Фаридуна** не складывались отношения с детьми. В 2014-м он был осуждён на 7,5 лет за домогательства к несовершеннолетнему ребёнку. Ему самому тогда было 16... Отсидев 5,5 лет, был отпущен досрочно и вернулся домой. Женился. Уехал в Россию на заработки, где никого его биография почему-то не смутила. Хотя судимых за педофилию не в каждую страну пустят.

Лавка СССР в Гиссаре

Фото: Григорий КУБАТЬЯН

РОССИЯ — ДОБРАЯ К НАМ

В горное село Лойоб еду на такси. Моего водителя зовут Бахтовар. Все подвозившие меня таксисты когда-то работали в России. Бахтовар не исключение. У него своя драма: его депортировали из-за просроченной регистрации.

Бахтовар работал сварщиком в Москве и в Якутии. Приехал в Россию не зная русского языка. В сельской школе русский не преподавали. Язык освоил вместе с профессией, пока работал.

- Я Россией доволен, хоть меня и депортировали, - говорит Бахтовар. – Я полицейскому сказал: братан, я люблю Россию. Я её хлеб ел. Всё что у меня есть: дом, машина, всё благодаря России. Я готов защищать Россию с оружием, умереть за неё. Но он не слушал и отправил домой. А я правду говорю. Мы союзники с Россией. Если большая война начнётся, я пойду за Россию воевать.

Село Лойоб, где живёт семья Фаридуна Шамсиддина

Фото: Григорий КУБАТЬЯН

Бахтовар живёт в селе по соседству с Лойобом. С Фаридуном** не знаком, зато хорошо знает его отца. Старший Шамсиддин — известный и уважаемый в районе наездник, игрок в бузкаши.

- Он большой спортсмен был, с козой в руке скакал, - объясняет Бахтовар. – С козой тяжело скакать. Нужны сильные руки, чтобы никто у тебя козу не отобрал.

Вдоль горной дороги высажены абрикосы, алыча, грецкий орех. Деревья общие – любой может сорвать сколько нужно и съесть. Бахтовар сам посадил 10 деревьев, ему нравится делать добрые дела.

Тому, что его сосед Фаридун** убил столько людей, таксист поражен. Переспрашивает, а что я, гость из Москвы, об этом думаю? Услышав ответ, вздыхает:

- Жалко ваших. И наших жалко. Депортируют многих...

Немного подумав, добавляет:

- Россия – добрая к нам. 20 лет назад Таджикистан был очень бедным. Потом Россия нам работу дала. Посмотри вокруг: не было раньше таких хороших дорог, домов, машин. В этих сёлах все мужчины в России работают. У меня срок депортации пройдет, и я поеду.

Ворота дома в селе Лойоб, где жил Фаридун Шамсиддин

Фото: Григорий КУБАТЬЯН

ПОЗОР СЕМЬИ

Мы въезжаем в село Лойоб. Здесь прохладно, чувствуется высота. Дом Фаридуна** на краю села. Стучимся в ворота. Из-за глухого забора отвечает женский голос: никого нет, родители Фаридуна** в больнице. Открывать не хотят.

Живущий через дорогу сосед объясняет по-таджикски, что с Фаридуном** не общался и толком не знал. Сначала тот сидел в тюрьме, а потом уехал.

Вряд ли в селе найдётся человек, желающий говорить о террористе. Но тут к дому подъезжает кавалькада машин. Это журналисты и местные чиновники. Они требовательно стучат в ворота.

Кажется, родители Фаридуна** всё-таки прячутся здесь, как и жена с 8-месячным сыном. Но они категорически не хотят видеть прессу. Их можно понять – семья опозорена, причём уже второй раз. Для переговоров из ворот выходит Гульбахор Джонова, жена дяди Фаридуна**. Она ругается по-таджикски на журналистов. Мать Фаридуна** уже давала интервью. Кто-то его озаглавил: «Таджикская мать оправдывает террориста». Больше она с прессой говорить не хочет.

Разочарованные чиновники и журналисты садятся в машины и уезжают. А я задерживаюсь и успеваю задать тёте пару вопросов, прежде чем ворота захлопнутся.

Школа, в которой до 7-го класса учился Фаридун Шамсиддин

Фото: Григорий КУБАТЬЯН

Фаридун** уехал из села 6 месяцев назад и больше не появлялся. Мусульманином был обычным. Фанатизма в нём никто не замечал. Религиозную литературу домой не таскал. Жить по шариату никого не учил.

- И жена его без платка ходит, - говорит тётя.

Друзей в селе у Фаридуна** не было. После тюрьмы он ни с кем не сблизился.

- Был замкнутым? – спрашиваю я.

- Нет, - машет руками тётя. – Весёлым.

Ага… весёлым. На вопрос о его судимости, тётя мрачнеет. Ну, что тюрьма? С кем не бывает?

Мы уезжаем из села.

- Я знаю, почему с ним никто не общался, - мрачно говорит таксист Бахтовар. – Кто с педофилом станет дружить? Даже здороваться не будут. Мы таджики – вообще нормальные. Но в любой семье не без урода.

Я У НЕГО СТРИГСЯ

Район Рудаки примыкает к Душанбе. Когда-то он назывался Ленинским. По площади он больше Сингапура и Бахрейна вместе взятых. Найти здесь кого-то, не зная адреса – нелёгко. Но именно в этом районе жили террористы Мирзоев** и Файзов**, которых при мне несколько раз называли «ленинскими», по старому названию района.

Самые знающие люди в Таджикистане (как и везде) – таксисты. Приходится посетить несколько стоянок такси, прежде чем нахожу село Мамадшои Боло и дом Мохаммадсобира Файзова** – младшего из террористов. Ему всего 19 лет. Он работал парикмахером в Иваново.

Мухаммадсобир Файзов

Фото: Григорий КУБАТЬЯН

Одноэтажный бетонный дом, глухие тёмно-красные ворота. На мой стук выглядывает молодая женщина, держащая за руку ребёнка. Это жена одного из братьев. Говорить со мной она не может, старших никого нет. Отец террориста сейчас в России, мать уехала. На вопрос о Мохаммадсобире** захлопывает ворота.

Я пытаюсь найти соседей. Мимо на велосипеде едет Ахмед, останавливается. Ахмед хорошо говорит по-русски: 12 лет проработал в Москве, жил в Строгино:

- Он и здесь парикмахером работал! Я сам у него стригся, - говорит Ахмед про террориста. - Наши в долг берут, чтобы в Россию поехать на заработки.

Дом Файзова (слева)

Фото: Григорий КУБАТЬЯН

По словам Ахмеда, старший брат Мохаммадсобира** по имени Мухаммад Рахим сидел в тюрьме. Ему дали «7 лет за лайк в соцсетях». Был подписан на экстремистские группы. И не только лайкал, а общался с боевиками-исламистами. Отсидев в тюрьме, забрал жену, детей и улетел в Турцию.

ПОЧЕМУ ПУТИН НАС НЕ ЗОВЁТ?

По соседству с домом Файзовых живёт 73-летний Мирзо, ветеран войны в Афганистане. Моё красное удостоверение корреспондента «Комсомольской правды» он принимает за партбилет.

- Здесь у нас Ленинский район, - говорит Мирзо. – Это всё был Советский Союз. Если завтра Союз снова объявят, я первый подпишусь! Пусть Таджикистан помогает России, чтобы Украину победить. Почему Путин нас не зовёт? Если Россия проиграет, мы все проиграем.

Ворота дома семьи Файзовых

Фото: Григорий КУБАТЬЯН

Молодого Файзова** он хорошо помнит, тоже у него стригся:

- Я не столько его, сколько отца виню. Его отец там был (в России на заработках. - Авт.), как это допустил?! Пацан глупый – не туда пошёл. Море крови сделал! Теперь даже во время хаджа толкают таджиков, говорят: вы убийцы!

Здесь же на улице молодой парень в грязной одежде складывает тяжелые булыжники в тачку.

- Видишь, как он работает? – восклицает Мирзо. – Это что за жизнь такая? А в селе ещё хуже! Если нас Россия без работы оставит, что будет?

ДРАКА В ИВАНОВО

Один из соседей пытается проводить меня к дому Файзовых, вдруг кто-то из старших вернулся. Открывает мужчина – он дальний родственник. Говорит, что Мохаммадсобира** близко не знал. И друзей у того в посёлке не было. Вот это странно. Я это слышу в третий раз. Почему-то ни у кого из террористов на родине не было друзей. Или просто боятся? Назовёшься другом террориста – пиши потом объяснительные в службе госбезопасности.

Мимо по улице идёт парень в мохнатой чёрной куртке. Куртка фирменная, не дешевая. У парня на лице красная маска. Он с трудом говорит, практически мычит. Живёт в соседнем доме. А Мохаммадсобира** знал, когда работал… в Иваново.

Близкими друзьями, говорит, они не были. Парень работал на стройке, и иногда стригся у Файзова** в барбершопе. Говорит, что 8 марта, перед терактом, на него напали, когда он вечером вышел из дома. По его словам, нападавших было десять человек, пьяные. Избили, сломали челюсть и бросили его в мусорный бак. В больнице ему сделали операцию, поставили металлические скобы.

Парень приспускает маску, чтобы показать железную улыбку. Но имя свое называть не хочет. Говорит: «Я это уже проехал». Кости заживут, железо снимут, можно будет снова нормально разговаривать...

НЕ ТОТ ДАЛЕРДЖОН

Осталось найти второй дом в районе Рудаки — Далерджона Мирзоева**, которого поначалу объявляли главарём группы. Это он добивал ножом раненых в «Крокусе».

Далерджон Мирзоев**

Фото: Григорий КУБАТЬЯН

После долгих расспросов у пары домов ни в чём не виноватых Далерджонов (сильно удивившихся!), удаётся найти адрес того, кто мне нужен – кишлак Галахона.

Водитель такси Хамид, с которым мы катаемся по кишлакам, собеседник не из простых. Если бы я встретил его в России, решил бы, что он – классический зритель интернет-каналов украинских спецслужб, с флеш-роялем самых нелепых убеждений.

- Да как это могли быть они?! – возмущается он. – Смотри сам: кроссовки другие! А люди в одинаковых синих футболках и джинсах, которые кричали «закройте двери» - это просто так? О, Аллах! В этом мире нет правды!

Факты слишком ужасны, и таджикам тяжело их принять.

СОВСЕМ ХУДОЙ

Мы въезжаем в село Галахона. И быстро находим нужный дом. Это дом родителей Далержона Мирзоева**. Отца нет на месте. Он водит «тангем», маленький китайский микроавтобус-маршрутку. И Далерджон** его водил.

Открывает мать Гулракат Курбановна Мирзоева. Она дрожит от горя, часто вздыхает. Но соглашается говорить, хотя не знает русский язык. Таксист Хамид переводит.

Два младших брата Далерджона** здесь же, во дворе. У Далерджона был и старший брат – Равшатжон. Уехал воевать на стороне ИГИЛ* в Сирию, где и погиб. О старшем сыне мать молчит. А про Далерджона** говорит так:

- Он по характеру слабый. Даже трус. Но хозяйственный. Боялся крови. В армии не служил.

- Религиозен? – спрашиваю я.

- Да вы что! – машет руками Гулракат. – Даже молитву не читал. Один раз читал, десять дней пропускал.

Мать уже возили в прокуратуру, и там она говорила то же самое.

Близких друзей у него не было. Четверо детей – 1 мальчик и 3 девочки. Приходилось много работать, и он таксовал – катался в Душанбе и обратно, зарабатывая, в пересчёте на рубли 1000-1500 в день.

Гулракат Мирзоева

Фото: Григорий КУБАТЬЯН

- Не много!

- На жизнь хватало, - отвечает Гулракат.

Когда появились новости о теракте, у жены Далерджона** от страха случился стресс, даже, как говорит её свекровь, руки вывернулись. Ещё накануне сын связывался с матерью из Новосибирска, где работал таксистом. Говорил, что 17 марта у него кончается регистрация, и что 25-го вернётся домой. И вдруг такое!

Гулракат тоже насмотрелась украинских видео, где во всем винят Россию, а террористов-убийц чуть ли не хвалят.

- Такие здоровые парни стреляли на видео! А наши совсем худые! – горюет она. До последнего надеясь, что её сын невиновен, что это был кто-то другой.

Увы. Это известный эффект - человек, взявший в руки оружие, выглядит опасно, когда расстреливает безоружных. Но становится жалким, когда его обезвреживают. Я вспоминаю задержанных в зале суда. Они выглядели плохо, но худыми точно не были.

САМЫЙ БЕДНЫЙ ДОМ

Год назад Далерджон Мирзоев** съехал от родителей и жил с семьёй в отдельном доме на соседней улице. Его младшие братья соглашаются показать мне этот дом.

Если 32-летний Далерджон** и был хозяйственным, то на внешнем виде дома это не сказалось. Невзрачная хижина, больше сарай. Проволочный забор обтянут рваными тряпками, вместо столбов – кривые палки. Это самая убогая хибара на улице. Далерджон** был катастрофически беден. И видимо готовым на всё, чтобы поправить свои дела.

Мы возвращаемся в Душанбе. Таксист Хаким всё ещё надеется, что Далерджон** невиновен. Снова показывает на телефоне ролики украинских комментаторов, объясняющих, что русские в очередной раз «постреляли сами себя». Такие ролики сейчас крутятся на многих смартфонах в Таджикистане. Я на пальцах объясняю Хакиму, где и в чём врут украинские ролики. И он меняется в лице:

- Если это всё правда, то этих террористов нужно на куски порезать! Даже если они таджики... – гневно кричит он.

Резня ни к чему, конечно.

А за теракты виновные ответят.

Дом Далерджона Мирзоева

Фото: Григорий КУБАТЬЯН

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Возвращаясь из Таджикистана, я много размышлял: почему там многие не хотят верить в вину своих граждан. При том, отношения к России и русским в стране хорошие, дружеские. А себя таджики не считают агрессивными. Поэтому и хватаются за спасительные «соломинки», которые им подкидывают украинские интернет-каналы, где всегда и во всем винят Россию.

Хотя если чуть копнуть, выясняется, что «хорошие» «хозяйственные», «веселые» сограждане, ставшие вдруг террористами, оказывается уже были судимы или связаны с экстремистами (прямо либо через братьев). И крайне нуждались в деньгах. За деньги, похоже, и пошли убивать.

Но можно ли судить за их преступления весь народ?

После теракта в «Крокусе» появились «посты ненависти», разжигающие вражду между русскими и таджиками либо вообще - мигрантами. Их сочинители потирают ладони. А глава центра дезинформации СНБО Украины раздуло, как жабу, от гордости в интервью английской «Таймс»: «Да, мы ведем операции по разжиганию межнациональной розни в России, после теракта в «Крокусе» мы их усилили, потому что национальные расколы в России полезны для Украины». Точка, конец цитаты.

В Таджикистане делается то же самое, но уже зеркально - в отношение русских.

Нельзя потакать вражде и помогать спецслужбам Украины и Запада делать их грязную кровавую работу.

*Запрещенная в РФ террористическая организация

**Признанные в террористами и экстремистами

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Таджики целыми семьями бегут из России после теракта в «Крокусе»: Надеются вернуться на заработки, но боятся

Мама террориста Раджабализоды до сих пор ждет возвращения сына из Москвы (подробнее)

СЛУШАЙТЕ ТАКЖЕ

Стало известно, кто вербовал террористов для атаки на «Крокус Сити Холл» (подробнее)